Die Zeit: после аннексии Крыма в Европе образовалась новая граница

После оккупации Крыма русскими, в Европе появилась еще одна граница. Ясно тут только одно: это неопределенность в том, что будет в будущем.

Об этом написал Симон Бруннер в его статье под названием «На границе, которая таковой не является», которая была опубликована на сайте немецкого издания Die Zeit.

Траншеи и колючая проволока, а также, несколько контейнеров, покрашенных в синий и желтый цвета - украинские национальные цвета. Здесь каменные блоки с красными стрелками преграждают путь. Мешки с песком повалены друг на друга, на них фломастером написаны инструкции: «Пешеходам идти с правой стороны!» Переход из Украины на Крымский полуостров - тут, на “пограничном” пункте Армянск, граница не похожа на границу, а скорее на целую баррикаду.

Это также баррикада и для Михаила. Уже 20 лет, жилистый, седой дальнобойщик работает водителем на фурах из южной Украины в Крым. Граница, которая появилась тут в прошлом году после оккупации Крыма Россией, для него с того времени означает лишь одно: еще одна причина для постоянного раздражения. Как то раз я стоял в пробке около десять дней!», вспоминает он. Десять дней ел консервы, десять ночей спал на жесткой кровати. Все время пробки и многочасовые задержки, а иногда даже целые дни. Все это - здесь не редкость. В пути по 260-километровой трассе между его родным городом Херсоном, что на юге Украины и столицей Крыма Симферополем, с тех пор, занимает несколько дней, а у него всегда с собой теперь есть одна вещь: газовая горелка.

Читайте также: Лавров считает, что вопрос Крыма закрыт

Тут, на ничейной земле, которую пересекают лишь мелководные заливы и притоки Азовского моря – из-за высокой солености его даже называют «ленивым морем» - год назад появилась еще одна новая граница. Государственная граница, как ее называет Кремль. «Административная граница с временно оккупированной территорией» - для Пограничной службы Украины.

Михаилу докучает не только ожидание. К счастью, сейчас он получает зарплату не за фуру, а за день. Вернее, ему докучает неопределенность за данной границей. «Здесь ситуация может изменяться каждый день, подобно морю – то новый закон, то еще один новый документ», жалуется дальнобойщик. Потом опять собираются огромные пробки перед кое-как установленным дряхлой пограничной баррикадой.

Все так же, актуален вопрос о том, как быть правительству с этой административной границей. В декабре было прекращено железнодорожное сообщение между материком и оккупированным Крымом. Центральные власти аргументировали данный шаг проблемами безопасности; российские солдаты и террористы могли легко проникать в Украину таким способом.

Читайте также: Джемилев собирается создать военное подразделение из крымчан

Не смотря на то, что многие деловые отношения между Украиной и бунтовым полуостровом были прерваны, торговля, конечно, все еще сохранилась. Согласно информации Государственного комитета статистики Украины, лишь за первые четыре месяца 2015 года в Крым было доставлено товаров на сумму более, чем $300 млн. Большая часть продукции – это овощи и мясо. После аннексии Крыма, ситуация с поставками на полуострове стала очень тяжелой: прямое сообщение с Россией реально только через Керченский проток. Цены в Крыму из-за этого, после аннексии резко повысились. Постоянно появляются сообщения о трудностях с водой и электроэнергией.

Если бы у этой границы был саундтрек, то он звучал бы так: шум от колес дорожных чемоданов, которые везут по очень горячему асфальту. С тех пор, как правительство отменило прямое железнодорожное и автобусное сообщение, люди пересекают этот пограничный пункт пешком. Согласно данным украинской пограничной службы, только в этом году уже было 1.3 млн переходов через границу. Эта граница разделяет целые семьи. «Уже 30 лет я езжу туда и назад, говорит Наталья, стройная женщина с короткими волосами. Ее мать и сын живут в Крыму, она сама – на материке. До Крымской оккупации ее сын работал в американской компании. Из-за санкций, компания покинула Крым и сын Натальи теперь не имеет работы. «Тяжело, что санкции прямо коснулись моего сына. Но это верно – нельзя так просто захватывать кусок страны».

Амбивалентность присуща и крымскому вопросу: закрыть дверь окончательно – или все же оставить небольшую щелку открытой? В июне этого года 14 депутатов внесли законопроект в парламент Украины, чтобы утвердить обширную блокаду полуострова. Это - Необходимый шаг, чтобы улучшить уровень безопасности в Украине – и больше не «кормить» «оккупантов», объясняют инициаторы. «Закон существенно ограничит свободу передвижения для украинских семей», критикует его Ольга Скрыпник из Крымского представительства по правам человека. «Этот закон ведет к расколу социальных отношений между Крымом и его украинской Родиной». Это принципиальный вопрос и дилемма: свобода или безопасность? Похожие дискуссии недавно происходили из-за Донбасса. Там в середине июня в сепаратистских районах прекратил работу весь общественный транспорт.

В то же время, жители прилегающих территорий пытаются извлечь максимум выгоды из сложившийся ситуации. Фермер Владимир на своей старой «Lada» стал в очередь к украинскому КПП. Живая свинья лежит в его прицепе, она в кровь сбила копыта и рыло об сетку. Мясо в Крыму стало очень дорогим, с тех пор, как его оккупировали. В Украине он дешево купил свинью, и везет ее домой, в свое село, которое сейчас формально считается территорией России. Там, где другие чертыхаются, он тренирует терпение: «Это цена за то, что мы, наконец-то, вернулись в Россию!».

Но ситуация в украинской глубинке печальна. Там, где когда-то туристы останавливались по пути, рестораны и рынки опустели. «В прошлом здесь всегда было полно людей», вздыхает Татьяна в ее маленьком кафе, где-то в 60 километрах от границы. «Эти времена давно прошли». Раньше группы звонили еще из расположенной за 200-километров отсюда Одессы, чтобы сделать заказ. Среди напитков есть даже немецкое пиво.

Однако, сегодня, этот регион уже не плацдарм на остров, а пограничный регион. Опасения из-за возможности нового наступления русских разделяют многие жители. Совсем недавно, боевые действия в восточной Украине снова усилились. Постоянно ширятся спекуляции из-за “наземного коридора”, который сепаратисты могли бы проложить из портового Мариуполя в Крым.

Автостоянки всегда пусты, Татьяна сидит перед своим кафе, потягивая кофе, и курит сигарету. «Еда - вкусно - быстро!» написано на вывеске рядом с дорогой. Флагшток уже издалека должен показать безграничное гостеприимство хозяев: немецкий, украинский, белорусский флаги. Российского уже нет – с тех пор, как пришел работник украинской секретной службы и попросил Татьяну снять его, из «угрозы провокаций».

Даже если, как она хочет, границы будут опять открыты, для Татьяны между Украиной и Россией случилось намного больше, чем просто новая граница: «Для моих родственников в России я сейчас просто фашист», рассказывает она. «Тем не менее, я не имею ничего против русских – только против самого Путина!»